Железный ветер - Страница 62

Но вспышка затихла так же стремительно, как возникла. Джеймс опустился, буквально упал в кресло, словно порыв гнева выпил все его силы.

Младший Ванситтарт склонился вперед, оперся локтями о колени, и, спрятав лицо в ладони, глухо заговорил.

Он не рассказал ничего, чего не знал Гилберт, но реальность, отраженная в сбивчивых словах младшего брата была куда мрачнее и образнее сухих, отстраненных строчек дистиллированных отчетов и правительственных сводок.

* * *

Договор с Нацией, как называли себя пришельцы, многое обещал Великобритании, но и требовал немало. Загадочное устройство под названием «дифазер» действительно позволяло «пробить» между мирами некий портал, через который могли пройти люди и техника, но это действие подчинялось сложным физическим законам, накладывающим серьезные ограничения на время, место, массогабаритные характеристики и цикличность переноса. Держава обладала чудовищной, невообразимой военной мощью — Ванситтарт был одним из немногих, кто воочию узрел ее собственными глазами. Он видел полчища стальных громад — «панцеров» — перед которыми бронемашины родного мира казались карликами, сотни самолетов с реактивными движителями, десятки бомбардировщиков, способных подниматься не то на самую вершину атмосферы, не то уже в ближний космос. Понятия «танковой армии» и «артиллерийской дивизии» не укладывались у него в голове, пока Гилберт не увидел их воочию. Их и еще много иное. Если бы Держава могла перебросить через портал всю свою армию — ей не понадобились бы никакие помощники. В «Мире Воды», как доброжелательно окрестили «нацисты» родной мир Ванситтарта, просто не было силы, способной дать отпор стальному колоссу, выкованному годами и десятилетиями сражений с жестокими и упорными врагами.

Но лишь ничтожная часть той силы могла перейти в этот мир. Физики Нации были однозначны — один по-настоящему массовый перенос в четко ограниченных временных рамках, далее только небольшие переброски отдельных конвоев по нескольку судов с амуницией и немногочисленными подкреплениями.

Пришельцам требовалась помощь — плацдармы, карты, разведданные, структура обеспечения подогнанная под их техническую специфику, топливо и множество иных вещей, которые было невозможно или слишком сложно протягивать через игольное ушко связавшее два мира.

Поэтому они и обратились к Британии — державе, все еще достаточно сильной, чтобы дать им все потребное, но уже слишком слабой, чтобы быть чрезмерно разборчивой в выборе союзников.

Нужды Соединенного Королевства были очевидны — проиграв экономическую битву, длившуюся почти полвека, Британия могла вернуть себе былое величие только военной силой, которую готовы были предоставить неожиданные «партнеры».

Но вот мотивы Нации… Ванситтарт был одним из «Большой Четверки», он деятельно участвовал в процессе переговоров на всем их протяжении, лично прочел каждую строчку из «Меморандума о мотивах и намерениях», в которых высказывались пожелания Державы. Все было понятно и логично — большие демографические потери из-за тяжелейшей войны, катастрофически сузившиеся рынки сбыта, больная экономика, изувеченная четвертьвековым милитаризмом… Исчерпанные или уничтоженные нефтяные промыслы, истощающиеся месторождения руд и редкоземельных элементов.

Победившая в своем мире страшного и безжалостного противника, Держава оказалась таким же больным изгоем, как и Британия — воплощенная Мощь и Сила снаружи, тлен и затянувшаяся хворь внутри.

Они были просто созданы друг для друга и понимали собрата с полуслова.

Джеймс говорил.

Первый подъем патриотизма и готовности послужить отчизне был крайне высок. Успех первых недель войны с лихвой перекрыл подозрения и непонимание армии и флота — что это за мистический собрат по оружию, возникший из ниоткуда, говорящий по-немецки, но с неприятным акцентом, лязгающим как тяжелые гусеничные траки. Британия наконец-то могла свести счеты с горделивыми континентальными и заокеанскими выскочками и в конце концов какая разница — кто в этом помог, если орды исконных врагов Соединенного Королевства раз за разом развеивались под ударами как бронированная шелуха.

Британия много лет терпела унижение и грабеж, и возмездие было суровым и заслуженным.

Но менее чем через месяц после начала войны экспедиционный корпус Королевства почувствовал неладное.

— Они называют это «сборными пунктами», — рассказывал Джеймс. — Пленных сгоняют туда и просто не кормят. Мы думали, это от недостатка еды. Предлагали помощь, но нам вежливо отказали, дескать, всего хватает, а у нас превратные сведения, но я видел все своими глазами! Когда мы говорим о законах и обычаях войны — они просто не понимают — о чем мы говорим!

Гилберт мог рассказать брату гораздо больше. О более чем десяти известных «пунктах», где пленных, имевших неосторожность сдаться, действительно методично вымаривали голодом. Об «утилизационных командах» и «машинах Гезенка», которые как чумные крысы рассыпались по оккупированным землям. О приказе «Убивайте врага, у него нет пола и возраста», который «нацисты» даже не особо скрывали от союзников. О рвах полных трупов и умирающих, которые закапывали бульдозерами. О табличках «Они должны умереть, чтобы мы могли жить», которые «нацисты» взяли за обыкновение вешать на шею гражданским перед казнями.

И еще о многом.

Например, о том, что на захваченных территориях «нацисты» организовали десятки специальных «пунктов проверки» оснащенных оборудованием схожим с тем, что применялось при бертильонаже. Тысячи людей прогоняли через эти проверки, сортируя как скот по непонятным признакам. Отобранных грузили в пустые армейские транспорты, возвращавшиеся через портал, и они исчезали в неизвестности. Остальных отправляли на рабский труд по расчистке завалов, восстановлению предприятий. Или убивали.